Фрейд

Фрейд (с теплотой). Не бойся, мама. Я сделаю все, что нужно. (Она порывается что-то сказать, но он прикладывает палец к ее губам. ) Обо всем остальном мне скажет мой отец.

Он порывисто входит в комнату направо, где в кресле сидит Якоб Фрейд (ему чуть за семьдесят), выглядящий старше своего возраста, очень кроткий, не очень умный человек…

Якоб. Сынок мой! (Он хочет встать, искренне радуясь сыну. Сын бросается, чтобы помешать ему подняться. ) Поцелуй меня! (Фрейд неуклюже, как бы по принуждению, целует старика. Старик нежен, словно женщина. ) Здравствуйте, Марта. Здравствуйте, самая счастливая моя Марта!

Марта (с нежной улыбкой целует его). Почему я самая счастливая? ..

Якоб. Потому что у вас будет лучший из мужей – господин приват-доцент Фрейд. Его бедный отец торговал шерстью, а он стал ученым.

Фрейд, напряженный и мрачный, слушает болтовню старика. В отце поражает сочетание крайней мягкости с глубокой старческой печа­лью. Зигмунд и Марта садятся по обе стороны отца. Мать стоит.

Якоб. Садитесь, дети мои. (Фрейд скован и молчалив. Очень почтителен. Однако неподдельное восхищение отца явно не доставляет ему удовольствия. )

Фрейд. Отец… (Мать остановилась в глубине комнаты и с тревогой смотрит на них. ) У вас неприятности?

Якоб(с упреком, обращаясь к матери). Надо было дать ему уехать спокойно.

Мать. Нет. Он – мой сын. Если он не разделит моих забот, то кто разделит их?

В требовательности матери к Фрейду чувствуется гораздо большая любовь к нему, чем в ласковой болтовне отца.

Фрейд. Когда истекает срок платежа?

Отец, удрученный, сидит и молчит. Мать отвечает отчетливо и твердо.

Мать. В понедельник.

Фрейд. Сколько вы должны?

Мать. Две тысячи гульденов.

Фрейд достает из кармана портмоне.

Мать (с тревогой). Но, Зигмунд, это же…

Отец. Что?

Фрейд устрашающе смотрит на Марту.

Фрейд. Пустяки, отец. Пустяки.

Марта поворачивается к матери.

Мать. Что, Марта? (Пауза. ) Это деньги, которые ему дали на жизнь в Париже? (Марта кивает. Отец глубже забива­ется в свое кресло. ) Дай нам половину того, что у тебя есть. Мы как-нибудь обойдемся.

Фрейд. Я дам все. Все!

Он вынимает из портмоне золотые монеты и стопочками кладет их на стол.

Фрейд (считает). Пятьсот. Тысяча. Две тысячи…

Марта. Но ведь у тебя просят…

Мать. Оставьте его. Если он не отдаст все, он себе этого не простит.

Марта (в отчаянии). Это же деньги на его поездку!

Мать молчит. Фрейд с видом маньяка раскладывает по столу золо­тые монеты. Неожиданно отец разрыдался.

Якоб. Я – ничтожество, ничтожество! Я не сумел заработать на хлеб своим детям, и вот мои дети кормят меня!

Долгие старческие рыдания. Фрейд не хочет смотреть на отца, он сидит как приклеенный на своем стуле, неприступный и бледный. И вдруг с какой-то наигранной и тягостной веселостью начинает гово­рить, выдумывая на ходу.

Фрейд. Но для меня это не помеха. Вовсе нет. (Говоря, он слегка отворачивается. ) В Париже буду читать лекции. Мне обещали, что я буду получать в два раза больше.

Отец не перестает плакать. Фрейд протягивает руку, кладет ее на голову отца (так успокаивают расплакавшееся дитя) и неожиданно, испугавшись, отдергивает ее.

Долгое молчание. Он снова цепенеет. На плечо Фрейда опускается рука; он поднимает голову и видит мать, которая стоит возле него и улыбается прекрасной улыбкой спокойной и благодарной любви. Фрейд немного успокаивается. Отец перестает плакать.

Якоб (почти униженным тоном). Все-таки ты едешь завтра?

Фрейд (весело). Конечно. Завтра в 8. 05 утра.